Должникам разрешат продавать имущество

​ЛДПР вносит в Госдуму законопроект, предоставляющий право должникам самим распродавать свое имущество и гасить долги по кредитам. Как рассказал «Известиям» автор законопроекта депутат Госдумы Александр Шерин, причиной его появления стали обращения граждан, имущество которых было продано банками по заниженной стоимости, зачастую после этой продажи они еще оставались должны кредиторам. Инициативу ЛДПР поддерживают в КПРФ и «Справедливой России», усматривая отсутствие интереса у банков отстаивать интересы заемщиков при распродаже имущества должников. 

— Сейчас к нам массово обращаются заемщики, взявшие ипотечные кредиты в иностранной валюте, которые сегодня кратно подорожали. Граждане не в состоянии вносить ежемесячные платежи. Мы слышим предложения о том, что банкам необходимо сделать пересчет этих кредитов в рубли, но пока в этом направлении никаких действий не происходит. Аналогичная ситуация и у представителей малого бизнеса, которые брали кредиты на развитие, но в итоге сегодня могут потерять весь свой бизнес, — пояснил «Известиям» причины своей инициативы депутат Госдумы от ЛДПР Александр Шерин, добавив, что существует немало фактов, когда определенные финансовые структуры злоупотребляют сложной экономической ситуацией в стране. 

По его словам, они налагают арест на имущество заемщика, которое, как правило, распродается по заниженной стоимости заинтересованным лицам. Как отмечает парламентарий, законопроект направлен на укрепление гарантий и прав должника, а также на минимизацию коррупционной составляющей публичных торгов и предотвращение сговора между кредитором и третьими лицами (покупателями). 

«Самостоятельная продажа предмета залога залогодателем является для гражданина гарантией реализации имущества по максимально высокой цене, поскольку в случае продажи предмета залога по цене, не покрывающей в достаточной части сумму займа (кредита), это лицо остается должником в недостающей части. Вместе с тем, чтобы не умалять права залогодержателя, предлагается ввести ограниченный срок права залогодателя — два месяца. Представляется, что это необходимый и в то же время достаточный срок для реализации имущества и погашения долга», — говорится в пояснительной записке к законопроекту.

Также Александр Шерин предлагает продублировать это предложение в федеральном законе «Об ипотеке (залоге недвижимости)». Как отмечается в документе, реализация имущества может быть не только по решению суда, но и по постановлению судебного пристава-исполнителя в случаях, предусмотренных федеральным законодательством, поэтому преимущественное право реализации имущества, на которое обращено взыскание, самим должником должно распространяться на все случаи.

Инициативу ЛДПР готовы поддержать в КПРФ и «Справедливой России».

— Мы бы такую инициативу поддержали, потому что действительно ситуация парадоксальная, когда сама финансовая организация занимается реализацией имущества должника. Естественно, никаких стимулов для продажи имущества по высокой цене у банков нет, наоборот, им выгодно продать подешевле. Было бы логично, если бы заемщик сам имел возможность участвовать в продаже своего имущества, — заявил «Известиям» глава юрлужбы КПРФ, депутат Госдумы Вадим Соловьев. 

Нашли разумной инициативу ЛДПР и эксперты.

— Конечно, логика в этом есть, но тут возникает возможность оппортунизма со стороны заемщиков, которые могут реализовывать свое имущество по одной цене, а показывать другую. Согласитесь, что для них это выгодно, так что это палка о двух концах. Возможно, чтобы сделка была прозрачной для всех сторон, нужно привлекать какую-то третью сторону, которая получала бы свою комиссию с цены продажи имущества, — считает начальник аналитического управления банка БКФ Максим Осадчий. 

Банкиры заявляют, что у заемщиков и сейчас есть возможность самостоятельно реализовать имущество для погашения долга. 

― Продажа банками залога возможна только в том случае, если клиент заранее дал согласие на реализацию заложенного имущества, ― говорит начальник юридического управления СДМ-банка Александр Голубев. ― Есть большие сомнения в том, что в случае с ипотечными квартирами граждан это происходит часто. Кроме того, формулировка «банк накладывает арест и продает своим аффилированным лицам», некорректна. Банк может потребовать реализовать залог и обратить на него взыскание. Тогда приставы реализуют квартиру через торги. Если никто не купит квартиру на торгах, банк будет иметь право оставить имущество за собой по сниженной в соответствии с законом ценой. Если гражданин отдает квартиру банку по отступному, это его право ― заставить это делать граждан никто не может. Равно как и «убедить» его продать квартиру какому-то аффилированному с банком лицу. 

По мнению Голубева, реальная проблема заключается в том, что сроки реализации имущества чрезмерно велики: с момента подачи иска в суд по этому поводу до момента реализации имущества на практике проходит не менее года. Голубев считает, что предоставлять право залогодателям продавать свое имущество нельзя ― иначе будут массовые злоупотребления со стороны граждан. 

— С точки зрения должников, особенно в случае тех, кто оказался в сложной ситуации из-за ипотечного кредита, оформленного в валюте, инициатива выглядит очень привлекательно. Но весь позитив от нее исходит из положения о том, что самостоятельная продажа имущества граждан будет происходить по максимально выгодной для них самих цене, что, увы, далеко не всегда так. Для того чтобы реализация имущества должника прошла на условиях, приемлемых как для заемщика, так и для банка, необходимо привлечение независимых оценщиков, посредников (например риелторов, если речь идет о недвижимом имуществе), что также связано с определенными издержками. Понятно, что оплата их услуг будет вычитаться из выручки, полученной после самостоятельной продажи имущества. Опять же, необходимо сделать весь процесс прозрачным, поскольку фактор оппортунизма и стремление должника снизить фактическую сумму сделки исключать нельзя, — отмечает Андрей Люшин, зампредправления Локо-банка. 

С банкирами согласен и президент Российской гильдии арбитражных управляющих Станислав Клейменов. 

— Если имущество не находится в залоге, то до того, как приставы его арестуют, ничто не мешает должнику самостоятельно его продать для погашения долга. После наложения ареста имущество должника продают не сами банки-кредиторы, а судебные приставы на торгах. Если должник нашел покупателя по большей стоимости, то теоретически он и станет победителем торгов. Другое дело — не всегда подобные торги открыты и публичны, порой возводятся искусственные препоны для участников в интересах определенного лица. Тогда именно в торгах нужно наводить порядок — ввести обязательную форму. Тогда станет ясно, где, что и за сколько продается. Например, при продаже имущества банкротов электронные торги позволили увеличить в два раза процент погашения задолженности и почти в 10 раз — среднее количество участников.

По словам адвоката Аркадия Амасьянца, у предложения законодателей есть несколько аргументов за. 

— Во-первых, гражданин заинтересован в продаже имущества по более высокой цене, чтобы быстрее расплатиться с долгом и не портить свою кредитную историю. Как следствие, это выгодно и для кредитора, поскольку долг возвращается либо погашается его большая часть. Во-вторых, должник учитывает, что долг необходимо оплатить к определенному сроку, что стимулирует его к реализации имущества в сжатые сроки. Кроме того, решение вопроса указанным способом выгодно и для банков, так как они освобождаются от необходимости принимать в свой штат дополнительных сотрудников, которые должны будут выполнять функции по продаже имущества должников и которым надо будет выплачивать заработную плату либо оплачивать труд иных лиц за выполнение данной работы, — говорит юрист. 

Однако его коллега, юрист московской коллегии адвокатов «Добровинский и партнеры» Лилия Петрик, уверена в обратном. 

— Основной проблемой здесь будет желание должника скрыть от банка реальную цену, за которую реализовано имущество. К сожалению, немногие граждане готовы честно заплатить долги и жить без них, особенно если имущество уже реализовано, а другое имущество, на которое может быть наложен арест судебным приставом-исполнителем за долги, отсутствует, — считает она. — И практически гражданин ни за что не отвечает, единственное, он — должник. Получается ситуация, когда нечего бояться. Таким образом, данный механизм должен быть тщательно отрегулирован, прежде чем использовать его на практике. Необходимо предусмотреть органы, контролирующие действия должника по реализации имущества, установить сроки реализации и ответственность гражданина за недостоверность сведений и несвоевременность действий.